Эндрю Купер всегда жил по правилам: престижная работа, идеальный брак, дом в лучшем районе. Затем всё рухнуло за несколько месяцев. Развод оставил его с пустыми счетами, а увольнение с Уолл-стрит — без будущего. Отчаяние — тихий, холодный спутник — поселилось в его слишком просторной квартире.
Идея пришла не как озарение, а как логичный, почти циничный вывод. Кто лучше поймёт ценность вещей, чем люди его круга? Его первые цели — не просто соседи, а знакомые с коктейльных вечеринок, бывшие коллеги. Он не врывался с пистолетом. Он использовал старые коды на воротах, слабости систем безопасности, о которых болтали на барбекю. Брал не всё подряд, а избирательно: наличные из сейфа, одну дорогую картину, редкие часы.
Странное чувство наполняло его после каждого дела. Это была не радость, а скорее горькое удовлетворение, острый привкус справедливости. Он, выброшенный за борт их общего мира, теперь тайно диктовал ему свои правила. Каждая успешная кража была тихим мщением системе, которая его отринула, и доказательством самому себе — он всё ещё мог выигрывать, просто другими, тёмными средствами. Это держало его на плаву, давая не только деньги, но и утраченное чувство контроля.
